Почему евреи так хорошо работают вместе? Мысль, которую я не ожидал написать

Я задал себе вопрос на днях, который тяжёлым грузом лег на грудь: «Почему евреи так хорошо работают вместе?»

Это не было сказано с ненавистью. Это была не зависть. Это было любопытство — и, возможно, немного разочарования. Потому что когда я смотрю на мусульманский мир, на арабский мир, или даже просто на людей, похожих на меня, у меня часто создается впечатление, что мы рассыпаемся, пока они строят. Мы воюем друг с другом, а они — финансируют друг друга. Мы разваливаемся, а они — держатся вместе.

Если вы хотите читать больше интересных историй, подпишитесь на наш телеграм канал: https://t.me/deep_cosmos

И мне просто нужно было понять почему.

Я начал копаться. И то, что я нашёл, удивило меня — не потому, что я этого не ожидал, а потому что это имело такой смысл, что мне стало почти стыдно за то, что я не видел этого раньше.

Правда о сплочённости

Они прошли через ад. Вот честный ответ.

Столетия изгнания, угнетения, погромов, Холокост, диаспора. Их травма — не теоретическая. Она поколенческая. Поэтому они адаптировались — как могли:

Я не могу ненавидеть это. На самом деле, часть меня испытывает глубокое уважение. Потому что если бы на твоих людей охотились две тысячи лет, ты бы тоже научился выживать. Ты бы научился двигаться тихо. Строить в тени. Защищать своих любой ценой.

Это не какая-то тайная конспирация. Это стратегия, рождённая из страха. И она сработала.

Но затем наступает поворот

И вот здесь начинается боль. Потому что чем больше я на это смотрел — на силу, верность, дисциплину — тем труднее мне было игнорировать вот что:

Теперь они делают другим то, что когда-то делали им.

Я говорю о Палестине. Об оккупации. О Газе, превращённой в клетку. Об армии, которая бомбит школы и больницы и называет это самообороной. О нации, рождённой из стремления выжить, которая стала империей страха.

И это больно. Потому что мне действительно жаль, через что они прошли.

Но сейчас? Теперь именно они — те, у кого сапог на чьей-то шее.

И я не знаю, как это осмыслить.

От сочувствия к скорби

Как народ может нести в себе такую травму — и всё равно продолжать её воспроизводить?

Может быть, так и бывает, когда твоя идентичность построена вокруг «никогда снова» — но ты ни разу не спрашиваешь, что это значит для других.

Может быть, если ты строишь всё на страхе уничтожения, ты начинаешь видеть угрозу везде — даже в детях, бросающих камни, даже в голосах, требующих достоинства.

А может быть, когда после столетий бесправия ты наконец получаешь власть — ты забываешь, каково это быть бессильным.

Что мне делать со всем этим?

Я здесь не для того, чтобы судить чью-то веру или вычёркивать их страдания. Но я также не собираюсь молчать только потому, что это трудная тема.

Вот правда:

Не потому что евреи — злые. А потому что любой народ, построенный лишь на страхе и не переживший исцеления, в итоге повторяет ту же жестокость, от которой когда-то бежал.

И это относится ко всем нам.

Если мы хотим подняться — мы должны учиться

Речь не о евреях. Речь о власти. Травме. Памяти. Общине.

А больше всего — о выборе.

Мы, как мусульмане, арабы, африканцы, или любой другой народ, пытающийся найти опору — мы можем смотреть на еврейскую историю и сделать один из двух выборов:

Потому что я не хочу копировать, во что они превратились. Я хочу учиться на том, что они построили — и выбрать другой конец.

Тот, где есть исцеление, справедливость и сострадание. Тот, который помнит боль — но не распространяет её.

Последние слова

Сначала я просто хотел понять, почему они так хорошо работают вместе. Теперь я понимаю… настоящий вопрос:

Почему мы — нет? А главное: Когда мы начнём?